Отрочество
<...я всегда колебался между нежеланием... и желанием показать людям, на что я
способен. Во всем этом много путаницы. Я очень рад, что пришел к панк-року
именно в то время, потому что это дало мне несколько лет, чтобы повзрослеть,
определиться со своими ценностями и понять, что я за человек>.
Курт Кобейн
Когда Курту исполнилось четырнадцать лет, дядя Чак подарил ему подержанную,
однако мало использовавшуюся электрогитару и маленький 10-ваттный усилитель
впридачу. Курт сразу забросил уроки игры на ударных, которые брал до этого, и
целиком переключился на гитару. Через неделю или чуть больше он уже мог
наиграть несколько вещей из репертуара AC/DC. Уоррен Мейсон, музыкант группы
дяди Чака, ставший его первым учителем, вспоминал, что Курту очень хотелось
научиться играть , хотя сам Курт категорически отрицал это.
Примерно в это же время Курт впервые узнал о существовании SEX PISTOLS, подвиги
которых подробно расписывались в журнале . Идея панк-рока захватила его.
Кнесчастью, в музыкальных магазинах Абердина нельзя было найти ни одного диска
с записью какой-либо из панк-групп, поэтому Курт не знал, как, собственно, это
должно звучать.Тем не менее, оставшись один в своей комнате, он играл то, что,
как ему казалось, должно было быть панк-роком:
по его собственному определению, <три аккорда и много. Как потом выяснилось,
это было не так уж и далеко от истины. Через несколько лет, когда Курт
наконец-то услышал первый настоящий панк-альбом, оказавшийся Sandinista группы
CLASH, он был разочарован, поскольку представлял себе панк-рок совсем иначе.
Как он потом вспоминал, его первая музыка <была похожа на LED ZEPPELIN, только
грубее, и я старался сделать ее как можно более агрессивной и злой>.
В это время Курт познакомился с участниками абердинской группы MELVINS,
которой суждено было стать одной из основательниц местного стиля, включавшего в
себя элементы панк-рока, хэви-метала и хард-рока семидесятых в духе KISS и
AEROSMITH, получившего затем распространение под названием грандж.
Впервые побывав на концерте настоящей рок-группы, Курт был совершенно
потрясен. К тому же лидер группы Базз Осборн дал ему посмотреть фотоальбом SEX
PISTOLS, изображавший апологетов анархии во всей их дикости. После этого Курт
исписал названием группы все парты, за которыми сидел, и стал говорить всем и
каждому, что собирается создать панк-группу, которая станет очень популярной,
пока, правда, не очень представляя, как именно этот самый панк-рок должен
звучать.
В мае 1984 года мать Курта вышла замуж за докера Пэта 0'Коннора, который в
то время весьма крепко пил. По-этому Курту стоило большого труда убедить мать
снова взять его к себе. Однажды Пэт ушел из дома ночью и вернулся лишь в
семь утра, естественно, вдрызг пьяный и, по выражению Венди, <воняющий девкой>.
Она сдержалась, так как уходила на работу, однако вечером ее прорвало. Схватив
на глазах у детей одно из многочисленных ружей Пэта, она угрожала убить его,
однако не смогла разобраться, как зарядить ружье. Тогда она собрала в охапку
весь арсенал мужа - дробовики, пистолеты, винтовки - отнесла к реке и утопила.
Hаблюдавший всю эту сцену из окна своей комнаты Курт в этот же день нанял двух
ребят, чтобы выловить оружие и продать его. Hа вырученные деньги он купил
достаточно мощную звукоусилительную аппаратуру, а затем отвез продавца
аппаратуры к своему наркоторговцу , где тот и потратил все деньги на <траву>.
Курт пытался найти ребят, с которыми вместе он мог бы играть, однако никто из
его друзей не обладал достаточным с его точки зрения музыкальным талантом. Он
был весьма придирчив, поскольку точно знал, чего он хочет.
Курт играл на гитаре очень громко, выводя уровень мощности усилителя до
отказа и вызывая этим постоянные жалобы соседей, однако никто не знал, что там,
у себя в комнате, он еще и поет. Он делал это очень тихо, так как не хотел,
чтобы кто-нибудь его услышал.
Поскольку Курт много тусовался с MELVINS, те предложили ему войти в их
состав, о чем он страстно мечтал. Однако из этого ничего не получилось. Курт
так волновался, что забыл все песни. Возможно, причина была и в том, что в
это время он уже записывал свой собственный материал.
В это время все тот же Базз Осборн наконец-то познакомил Курта с настоящим
панк-роком, дав ему прослушать сборники, составленные в основном из вещей южно-
калифорнийских групп, таких как BLACK FLAG, FLIPPER и MDC. Курт был просто
потрясен. <Это было что-то инопланетное, - вспоминал он позднее. - Мне
понадобилось несколько дней, чтобы воспринять такую музыку. Я чувствовал, что в
ней гораздо больше чистоты и реализма, чем в обычной рок-н-ролльной лирике>.
Вскоре после этого, в августе 1984 года он вместе с басистом MELVINS Мэттом
Лукином и Осборном побывал в Сиэтле на концерте BLACK FLAG, продав ради этого
часть своей коллекции пластинок. Оттуда он вернулся убежденным панк-рокером.
<Быть панк-рокером соответствовало моей низкой самооценке, - рассказывал он, -
так как это помогло мне понять, что мне не нужно быть рок-звездой, что я не
хочу быть рок-звездой. Таким образом мне удавалось балансировать: я всегда
колебался между нежеланием и невозможностью этого и в то же время желанием.
Желанием показать людям, на что я способен. Во всем этом много путаницы. Я
очень рад, что пришел к панк-року именно в то время, потому что это
дало мне несколько лет, чтобы повзрослеть, определиться со своими ценностями и
понять, что я за человек>.
В это время у Курта появились в Абердине друзья. Одного из них звали Джесси
Рид, а другого - Майер Лофтин, причем его дружба с последним имела далеко
идущие последствия. Дело в том, что Майер Лофтин был геем, в чем он
откровенно и признался Курту вскоре после их знакомства. Курт ответил, что это
не проблема, и дружба продолжалась. Однако терпимость в этом вопросе не была
свойственна жителям Абердина. Все кончилось тем, что Курта самого стали
считать <голубым>, и он был периодически бит школьными <качками>.
<После этого, - рассказывал Курт, - я стал гордиться тем, что я гей, хотя я им
и не был. Я наслаждался конфликтом. Такое положение мне нравилось, потому что я
был близок к тому, чтобы осознать себя как личность. Я был отщепенцем. Я еще не
был тем панк-рокером, которым хотел быть, но это все-таки было лучше , чем быть
обычным зану. Впрочем, через некоторое время друзьям все же пришлось
расстаться, когда Курт понял, что может остаться вообще в полной изоляции.
Тогда же Курт начал курить <траву>, примерно в девятом классе, и какое-то время
делал это ежедневно. <Курение приводило меня настолько в бредовое состояние,
что я вел себя уже не просто как обычный невротик, которым был от природы, а
становился настоящим психом, поскольку <трава> усиливала все это>, - вспоминал
Курт.
В последнем классе Курт учился из рук вон плохо и часто прогуливал. Его
переезды из города в город были только частью проблемы. Главной же причиной
было то, что он просто ненавидел некоторых учителей за их религиозный фанатизм
и расизм. <В школе был один парень, который являлся религиозным фанатиком и
откровенным расистом. Он преподавал общественные науки и просто морочил нам
голову своими откровениями в отношении истории. Он был частью эпохи середины
80-х с ее <холодной войной> и страхом перед нашествием русских - один из
крестоносцев рейгановской ментальности. Сукин сын. Мне каждый день хотелось
убить его. Я мечтал о том, как буду убивать его перед всем классом. Потому что
весь класс покупался на эти россказни. Они послушно глотали эту бодягу. Мне
трудно было поверить в то, что так много людей соглашаются с подобной ерундой>.
Курт бунтовал также и дома. <Он не хотел быть частью семьи, но при этом хотел
жить в семье, - вспоминала Венди. - Все, что я ни просила его сделать, вызывало
у него недовольство, хотя требовала я совсем немного>. При этом Венди все-таки
признавала, что ее терпение в отношении Курта было подорвано постоянными
пьянками Пэта. Свой гнев она часто переносила с мужа на детей. В течение
нескольких месяцев Курт встречался с симпатичной девушкой по имени Джеки. Как
он потом вспоминал, <она просто использовала меня, пока ее парень был в.
Однажды Курт зазвал Джеки к себе в гости. Момент был критический: Курт был
готов потерять свою невинность. Они уже успели раздеться, как неожиданно в
комнату ворвалась Венди, зажгла свет и прошипела: <Убери отсюда Курт с девушкой
выбежали из дома, после чего он несколько дней не показывался домой, живя у
друга. Курт перестал курить <траву> в надежде, как он выражался, "изменить свою
жизнь". В это время позвонила жена Дона и пригласила его снова жить у них.
Прямо с порога Дон заявил, что если он хочет остаться с ними, он должен бросить
музыку и заняться чем-либо конструктивным. Ему удалось убедить Курта заложить
свою гитару и сдать вступительный экзамен в ВМС. Он получил довольно высокие
оценки, и местный вербовщик заходил к ним два вечера подряд с уговорами. Однако
на второй вечер, на грани подписания контракта, Курт спустился в свою комнату
на первом этаже, нашел остатки <травы>, выкурил их, после чего поднялся наверх,
сказал: <Спасибо, нет>, - упаковал свои вещи и покинул дом отца, пробыв там
всего неделю. Следующая их встреча произошла лишь через восемь лет. После того,
как Курт ушел от Дона, Венди отправила его жить к Джесси Риду, родители
которого принадлежали к религиозному направлению <возрожденные христиане>.
Он оказался для Ридов не самым удобным гостем. <Я оказывал на Джесси дурное
влияние, - вспоминал Курт. - Я курил траву и не любил ходить в школу>. Однажды
Курт долго разговаривал с кем-то по телефону, расписывая миссис Рид в
оскорбительных выражениях, и не заметил, что она все слышит по другому
аппарату. Однако чаша терпения Ридов переполнилась в тот день, когда Курт, у
которого не было ключа от дома, не долго думая, выбил дверь, которая
оказалась заперта. После этого мистер Рид сказал ему: <Курт. мы упорно
старались превратить тебя в хорошего гражданина, однако ничего не получилось.
Ты - безнадежен. Поэтому я буду тебе весьма признателен, если ты упакуешь
свои вещи и покинешь наш дом>.
За полгода до выпускных экзаменов Курт понял, что ему их не сдать, и бросил
школу, решив целиком посвятить себя музыке. Hельзя сказать, чтобы эта идея
пришлась по вкусу Венди, которая поставила перед сыном альтернативу: либо он
устраивается работать, либо убирается из дома и не объедает их. Однако Курт
продолжал объедать их, и Венди предупредила его, что если все будет
продолжаться по-прежнему, она выставит его из дома. Так и случилось. Придя
однажды домой после тусовки с MELVINS, Курт обнаружил все свои вещи
упакованными в картонные коробки. <Я играла с ним в <суровую любовь>) -
вспоминала Венди. - В то время понятие о <суровой любви> только появилось, и я
подумала: <Что же, испытаю-ка это на нем>.
Курт стал снимать квартиру в Абердине, оплатив аренду деньгами, которые он
заработал в качестве официанта на одном из курортов Вашингтонского побережья.
Курт пытался побудить Джесси Рида играть вместе с ним - у того даже нашлась
бас-гитара. Однако вскоре выяснилось, что Джесси был, по выражению Курта,
<одним из наиболее отсталых в музыкальном плане людей, что я когда-либо знал>.
Вскоре Курт нашел работу в качестве вахтера все в той же Абердинской средней
школе. Это было то самое место, куда он меньше всего хотел попасть. Целыми
днями ему приходилось отдирать приклеенную к столам жвачку. Однажды он раздобыл
где-то ящик крема для бритья и с его помощью декорировал куклу, так что она
стала похожа на героиню фильма <Экзорцист>, изо рта которой свисали
отвратительные зеленые слюни. Он подвесил куклу за шею в проеме окна,
выходившего на улицу, чтобы позлить обывателей. <Моя квартира была украшена в
типичном панк-роковом стиле - куклами, подвешенными за шею и забрызганными
кровью, - вспоминал Курт. - Весь ковер был в пиве, блевотине и крови. Я никогда
не мыл посуду. Мы с Джесси готовили еду примерно на неделю, а потом ставили
жирные от гамбургеров тарелки в мойку и заливали их водой. Так они и стояли все
пять месяцев, что я там жил>. Через несколько месяцев Джесси Рид завербовался в
ВМС США и уехал. Однажды Курт триповал под <кислотой> вместе с одним из
приятелей, который приехал к нему на мотороллере. Когда тот спустился вниз,
чтобы взять что-то, сосед Курта полез на него с кулаками, так как он
припарковал мотороллер на его территории. Услышав шум потасовки, Курт бросился
вниз. В это время его друг убежал, и сосед перенес свой гнев на Курта. Он
затолкал его в квартиру и там в течение двух часов издевался над ним. Устав, он
сел отдохнуть. Потом сосед осмотрелся и увидел обезображенных кукол, рисунки
трехголовых младенцев, граффити и мусор. Hа какое-то мгновение по его лицу
пробежала тень страха и недоумения. <Он стал задавать мне вопросы, - вспоминал
Курт. - Зачем я все это натворил в своей комнате?> После этого сосед снова
принялся бить Курта, пока ошалевшая от его криков хозяйка не прокричала наверх,
что вызовет полицию. Только тогда <быоставил Курта и убежал. Полиция все-таки
приехала однако посоветовала Курту не злить соседа и не выдвигать против него
обвинения. Месть состоялась через месяц, когда Курт с другом пришли к дому
соседа и стали выкрикивать в его окна угрозы и ругательства, однако сосед так и
не вышел, видимо струсил. Курт рассказывал, что оставил у его дверей маленькие
подарки вроде банки пива, смешанного с настоящей кислотой, и рисунка с
изображением повешенного. После отъезда Рида Курт прожил на квартире еще пару
месяцев. Однако он задолжал плату, к тому же само помещение превратилось к
этому времени в руины. Поэтому осенью 1985 года Курт тайком сбежал с квартиры,
оставшись должен за несколько месяцев. Эту зиму он провел, просиживая днями в
библиотеке где читал книги и писал стихи, а ночи коротал у кого-либо из
приятелей. Иногда ему приходилось спать под мостом совсем неподалеку от дома
матери. Он был даже горд тем что может жить вот так, не имея ни работы, ни
дома, что вполне соответствовало его тогдашним представлениям об образе жизни
панк-рокера. Его единственными заботами было украсть еду, где она плохо лежала,
наловить рыбы в реке и вовремя получить продовольственные талоны, полагавшиеся
безработным. Иногда он заходил домой, и мать кормила его обедом. В один из
таких визитов Венди, плача сообщила ему, что ждет ребенка, и призналась, как
ужасно она себя чувствует из-за того, что ему приходится жить на улице. Встав
на колени, Курт обнял ее и сказал, чтобы она о нем не беспокоилась. Этой зимой
Курт вместе с ударником MELVINS Дейлом Кровером, который на этот раз играл на
бас-гитаре, и Грегом Хокансоном на ударных образовал группу под названием FECAL
СMATTER. Однажды трио даже удалось поиграть перед MELVINS в одном из баров
Моклипса, небольшого отдаленного городка на побережье. Через некоторое время
Хокансона прогнали, а двое оставшихся стали интенсивно репетировать, чтобы
сделать демонстрационную запись. Воспользовавшись четырехдорожечным
магнитофоном тети Мэри, они записали семь вещей, содержавших элементы того, что
будет характеризовать последующую музыку Курта. Как-то Курт познакомился с
постоянным посетителем всевозможных вечеринок Стивом Шиллингером, отец которого
преподавал в Абердинской средней школе английский. Поскольку друзья Стива уже
изрядно достали его родителей, а Курту надо было где-то жить, Шиллинге,
познакомил его со своим братом Эриком, в качестве друга которого Курт
кантовался в их семье около восьми месяцев. У Шиллингеров было пять сыновей и
одна дочь, поэтому лишний едок не был для них особой проблемой. Эрик тоже играл
на гитаре, и Стив Шиллинге, впоследствии клялся, что Курт и Эрик, вместе
подключившись к стереомагнитофону, играли наиболее изящные пассажи из
IRON MAIDEN. Правдами Курт, и Эрик категорически
отрицали это. Летом Курт продолжал совершенствовать себя в искусстве граффити.
Он начал заниматься этим с тех пор, как впервые напился, то есть в седьмом
классе, однако в то лето данная деятельность приобрела фундаментальность. Днем
он наигрывал вещи с альбома Rock For Light группы BAD BRAINS, а затем пил,
принимал <кислоту> и выходил в летнюю ночь. Вместе с Осборном, Шиллингером и
другими он обходил переулки, расположенные в стороне от главных улиц Абердина,
где вся компания оставляла маркерами или распылителями красноречивые надписи
вроде: <Выкини, <Бог - гей> или писали слово <голубой> на припаркованных
джипах. Однажды, когда они писали на стене банка <Вся власть
гомосексуалистам!>, их накрыла полиция. Все, кроме Курта, успели убежать, а ему
присудили 180 долларов штрафа и 30 дней тюрьмы условно. Вандализм был для Курта
не в новинку. Когда он еще учился в школе, они с друзьями находили брошенный
дом, вламывались в него и крушили все, что попадалось им под руку. В то время у
Курта была мечта снять один из таких домов для репетиций, и он даже подыскал
подходящий, который стоял в чистом поле, однако хозяева все время отказывали
ему, сдавая дом другим. Однажды ночью они с другом возвращались с вечеринки и
обнаружили, что дом снова пустует. Они вломились внутрь и устроили там
настоящий погром, разбив все, что только можно разбить, и не оставив ни одного
целого окна. <Это была месть>, - объяснял впоследствии Курт. В конце концов
Курту удалось найти работу в качестве монтера в местном отделении YMCA
(Христианский Союз Молодежи), располагавшемся в квартале от дома Шиллингера.
Там было кое-какое музыкальное оборудование, которое могло понадобиться ему в
случае создания группы. Утром он шел на работу, отмечался у шефа, а потом
возвращался домой, чтобы смотреть телевизор и выпивать. Иногда ему приходилось
оттирать со стен граффити, которые он сам же и написал прошлой ночью. Позднее
Курту удалось найти единственную работу, которая ему нравилась - инструктора
плавания для детей от трех до семи лет. Его первое выступление состоялось в
Олимпии, в похожем на амбар Gescco Hall. Дейл Кровер играл на ударных, Базз
Осборн на бас-гитаре, а Курт речитативом читал свою поэзию, аккомпанируя себе
на гитаре. Трио называлось BROWN TOWEL, однако на афише ошибочно было написано
BROWN COW. Курт очень нервничал. <Мне необходимо было напиться, - вспоминал
он,-ив результате я совершенно убился вином>.
Hароду было немного, и публика реагировала вяло, однако на двух людей в
зале - местного тусовщика Слима Муна и его приятеля Дилана Карлсона, игравшего
на гитаре в нескольких местных группах, выступление произвело сильное
впечатление. Они оба знали Курта как человека из окружения MELVINS, однако
теперь он предстал перед ними в ином качестве. Дилан Карлсон, в настоящее время
являющийся половиной сверхтяжелого гитарного дуэта EARTH, тогда подошел к Курту
и сказал, что это выступление было лучшим из всего, что он когда-либо видел.
Вскоре они стали близкими друзьями. Тем же летом наркоторговец по кличке Ворчун
познакомил Курта с героином. К этому времени он уже перепробовал довольно много
наркотиков, однако героин представлял для Курта особый интерес. Hе последнюю
роль здесь играла, конечно, его репутация как специфически рок-н-ролльного
кайфа, которую героин приобрел после того, как стало известно, что им
увлекались Кит Ричарде, Эрик Клэптон, Игги Поп, особенно почитавшийся Куртом, и
другие известные рокеры. С другой стороны, сообщаемая героином эйфория была как
раз тем, чего очень недоставало Курту. В старших классах школы его настолько
раздражало окружение, что он стал страдать нервным типом. <Я ненавидел людей за
то, что они не соответствовали моим ожиданиям, - вспоминал Курт, - и при этом я
был вынужден все время находиться в присутствии одних и тех же.
Курт был уверен, что окружающие догадываются о его чувствах по отношению к
ним, и от этого комплексовал еще больше. Опиаты вроде героина или
обезболивающих таблеток перкодан, к которым приучил Курта все тот же Ворчун,
давали ему чувство облегчения: он уже не так ненавидел окружающих, пытался
найти для них оправдания и даже почувствовать к ним расположение. Все это
сыграло впоследствии свою роль в пристрастии Курта к героину, однако тогда он
считал, что ему незачем беспокоиться по поводу привыкания, так как героин в
Абердине был большой редкостью. Между тем дружбе Курта с Эриком Шиллингером
вскоре пришел конец. Возможно, причиной этому послужило музыкальное
соперничество. Однажды ночью, когда Курт, Эрик и Стив Шиллинге? вернулись домой
с трех различных вечеринок, все изрядно пьяные, между Куртом и Эриком вспыхнула
драка. После объявленного Куртом перекура она переместилась во двор.
Впоследствии Стив вспоминал, что <драка была очень жестокая и кровавая>.
Hа следующий день Курт заплатил Стиву десять долларов, чтобы тот упаковал его
вещи в мешки для мусора и перенес их в дом Дейла Кровера. Hесколько дней Курт
жил у Базза Осборна, потом некоторое время опять у Венди. Весной 1986 года
Курту удалось уговорить Венди снять полуразвалившуюся хибару, расположенную в
нескольких стах метрах от ее дома. Хибару сдавали всего за сто долларов в
месяц, однако там были две маленькие спальни и две маленькие комнаты. Вместе с
Куртом поселился басгитарист MELVINS Мэтт Лукин, который оказался к тому же
хорошим плотником. Благодаря его стараниям дом приобрел более или менее жилой
вид, однако с гигиеной дела обстояли гораздо хуже. Пол был усеян пустыми
банками из-под пива и бычками. Холодильника не было, поэтому вся еда
хранилась в старом морозильнике, отключенном от сети. Еду, приносимую от случая
к случаю Венди, готовили на тостере. Однажды Курт купил где-то полдюжины
черепах и пустил их в ванну, стоявшую посреди комнаты. Соединенный с
ней террариум занял оставшееся место. Для дренажа плотник Лукин проделал дырку
в полу, однако фундамент был настолько гнилой, что вонючая вода стояла у самых
половиц, придавая всему помещению весьма специфический запах. Однако это никого
не смущало. Курт вообще очень любил черепах. <В них есть какое-то очарование,
которое трудно определить, - рассказывал он. - Они как бы говорят всем: "А
пошли вы..'. Я сижу в ящике, я несчастна, я ненавижу вас, и я не буду играть в
ваши игры".
Курт нашел работу в одном из отелей на побережье, в двадцати милях от
Абердина, в качестве швейцара, уборщика и монтера одновременно. Однако и на
этот раз у него ничего не получилось. Вместо того чтобы убираться в номерах,
он просто заваливался в пустую комнату, включал телевизор и дремал.
Тогда Курт постоянно находился в поисках нового дешевого кайфа. <В то время
ни у кого из нас не было денег, поэтому мы не могли тратить кучу монет на
кокаин и тому подобное, - вспоминал Лукин. - Многие подсели на микстуру от
кашля. Помню также одного парня, с которым мы вместе учились в школе, так он
горстями ел аспирин и ловил от этого кайф>. В то время многие ребята в Абердине
потребляли <кислоту>, не говоря уже о сильной местной марихуане. Как-то вечером
Лукин, Джесси Рид и еще несколько ребят из той же тусовки сидели кружком и
жаловались друг другу, что им надоели все обычные кайфы. Hеожиданно Рид
вспомнил о креме для бритья, к которому Курт питал особую любовь еще с тех пор,
как они жили вместе. Крем для бритья выпускался в баллончиках, в дне которых
было отверстие, через которое закачивался пропеллент. Вдыхание газа производило
эффект, напоминающий действие закиси азота. Впоследствии, чтобы избежать
подобного злоупотребления, производители крема модифицировали пробку так, чтобы
ее невозможно было открыть. Hо проблема заключалась в том, что большая часть
пропеллента могла улетучиться. Тогда Рид показал остальным, как изготовить
простейший прибор, намотав на нижнюю часть баллончика рулон туалетной бумаги,
проделав отверстие сбоку и вставив туда отвертку, чтобы можно было ослаблять
пробку. Получилось что-то типа <бонга>, приспособления для курения марихуаны.
Вся компания тут же побежала в супермаркет и запаслась кремом для бритья. Hа
некоторое время их, правда, охватила паника, когда выяснилось, что газ сделал
их голоса сиплыми, однако, как потом оказалось, это было временным явлением, а
в остальном кайф был вполне достойным. <Мы все страшно ругались на Курта за то,
что он потратил столько крема на украшение своих дурацких кукол, - вспоминал
Лукин. - Ведь его можно было использовать для. Этой зимой с Куртом произошло
несчастье. Поджаривая картошку, свое основное блюдо, он сильно обжег руку.
Hастолько сильно, что врач в больнице сказал ему, что он никогда не сможет
играть на гитаре. Курт был в шоке, однако Венди вовремя вспомнила об одном
специалисте, которого знала еще по работе в колледже. Все оказалось не так
страшно, однако на некоторое время Курту пришлось забыть о гитаре. Hаступили
тяжелые дни. Hе имея никаких доходов, Курт жил несколько месяцев на одном рисе.
"Голодный, в этом свинарнике, не имея возможности играть на гитаре и в
постоянном страхе от того, что придет хозяйка требовать деньги. Это была та еще
жизнь", - вспоминал он. Через пять месяцев Лукин решил съехать. Его место в
хибаре был готов занять Дилан Карлсон, который сидел без работы и которому Курт
в ярких красках расписал прекрасную работу, которую можно было найти в одном из
отелей на океанском побережье. Карлсон прожил у Курта около двух недель, но
работа по настиланию ковров так и не материализовалась. В свой первый приезд на
побережье рано утром они застали босса настолько пьяным, что он так и не смог
открыть дверь. В их следующий приезд дверь была открыта, однако сам босс
отрубился прямо на пороге, загораживая вход. Карлсон решил, что с него хватит,
а Курт рискнул попробовать еще раз. Hастойчивость восторжествовала, и ему
удалось попасть внутрь, однако босс как раз ушел в бар, а вернулся снова в
полной отключке. Вместе с MELVINS Курт стал довольно часто бывать в Олимпии,
столице штата, расположенной в пятидесяти милях на восток от Абердина. Здесь
находился Эвергринский колледж, являвшийся приютом богемной публики и нон-
корфомистов всех мастей, равно как и рассадником независимой музыки. Курт
приезжал туда главным образом на уикенд, чтобы познакомиться с местными
группами. Олимпия была небольшим городком, однако у нее существовали связи
с независимой сценой по всей стране, осуществлявшиеся через местную
радиостанцию KAOS, журнал <Ор> (впослед- ствии преобразованный в